Правила Жизни: Александр Талал
Я не верю в «божий дар» и в «связь с космосом». Это не значит, что в творчестве не бывает чудес. Чудо оживающих персонажей, чудо неожиданных идей или внезапно возникающей перед глазами «матрицы» произведения – сложной, глубокой, цельной. Но давайте не приписывать это Млечному Пути и черной материи или каким-то «каналам», к которым кто-то подключился или нет. Давайте не обесценивать творца, который долго и упорно работает над собой. Ведь таким образом мы оправдываем собственное нежелание вкалывать и переделывать себя. Джек Николсон как-то сказал, что талант – это лишь 5% успеха, остальное – работа, работа и работа (у Томаса Эдисона пропорция «вдохновения и пота» - 1 к 99%). Если каждый день развиваться и оттачивать мастерство, рост гарантирован. В этом смысле мне симпатичнее «правило 10 000 часов», чем идея о «божьей искре». Именно поэтому программа обучения на моем факультете построена не на длительном вылизывании одного сценария до уровня фестивальных призов (а дальше-то что? Синдром второго произведения?), а на написании нескольких сценариев разных жанров и форматов в интенсивном ритме: быстро, осмысляя на лету, переписывая, снова осмысляя, вспоминая и применяя теорию, соблюдая жесткие сроки, вытягивая себя из творческих тупиков… Кончился семестр, и ты сделал все, что мог. Это может быть снимабельно, может быть сыровато, всегда по-своему интересно. Главное - объем и плотность того, чему ты научился за это время, какие навыки приобрел. Теперь давай новую историю. Это качественно меняет человека, приближая его к чуду, которое подкрадется незаметно.
Я каждый день читаю и смотрю кино или сериалы. Только с субтитрами, даже если фильм на корейском. По дублированному кино практически невозможно научиться хорошему диалогу. Для этого, конечно, неплохо знать как минимум английский. Его я давно и хорошо знаю, но продолжаю учить по сей день. Книги и фильмы в оригинале, выписываю слова и выражения. Стараюсь каждый день разгадывать англоязычный кроссворд в онлайне. Есть заветная цель выйти на международный книжный рынок и кинорынок, так что навык должен пригодиться. Или так: я делаю все, чтобы он пригодился. В последнее время это происходит все чаще.
Мне трудно заставить себя читать нон-фикшн. Это – тот багаж, который хочется иметь, но не хочется набирать. Вроде бы, давно дожидается Малькольм Гладуэлл или Григорий Померанц, но как за них взяться, если тогда надо отложить Франзена, Паланика, Стругацких, Достоевского, Эллроя? Меня завораживают разговоры о том, какие были взаимоотношения Бриков и Маяковского, или что с кем Станиславский не поделил в театре, или с кем Хемингуэй выпивал в Мадриде. Но жизнь состоит из фактов, которые сами по себе бессмысленны. В художественном же произведении автор, осмыслив реальность, оформил ее, пропустил сквозь призму своего мировоззрения и убеждений, придал ей смыслы, увидел в ней фигуры. Это привлекательнее – даже если для этого реальность должна перестать быть реальностью.
Я не могу писать, пока в истории не появляется что-то для меня интересное, небезразличное. Точнее, могу, конечно, – именно так оно в итоге и появляется.
